— Но самое ужасное началось потом, — подхватил я. — Этот счастливчик еще несколько раз натыкался на свою чудесную зеленую дверь, в самых неожиданных местах — совершенно фантастическое везение! — и всякий раз проходил мимо. Один раз потому, что опаздывал в школу, потом у него был экзамен в университете, потом еще что-то… Я был готов дать ему по морде, этому кретину, честное слово!

— Но однажды он все-таки открыл эту дверь, — мягко закончил мой невидимый собеседник. — Его нашли мертвым в какой-то канаве со строительным мусором, и друг, которому он накануне рассказал свою странную историю, никак не мог понять: нашел ли бедняга эту самую зеленую дверь, или она просто ему примерещилась… Но ты решил, что это хороший конец — в любом случае!

— Ваша правда, — улыбнулся я. — Именно так я и подумал, слово в слово, вы даже интонацию угадали! Подождите, а откуда вам все известно? И почему вы вообще заговорили о двери в стене?

— Потому что сэр Герберт Уэллс никогда в жизни не писал такого рассказа, — объяснил мой таинственный незнакомец. — Но этот рассказ действительно существует — теперь уже не только в твоем темно-синем двухтомнике. Со временем, насколько мне известно, он появился и в других изданиях этого автора… Но его написал я.

— Как это?! — я был сражен наповал.

— Как, как… Взял да и написал. По просьбе твоего хорошего приятеля, сэра Джуффина Халли. Он решил, что никто кроме меня не сможет это сделать. Оно так: когда-то меня называли Мастером Управляющим Случаем — пока я не стал Великим Магистром ордена Спящей Бабочки…

— Так вы — сэр Гленке Тавал? — вздохнул я.

Вообще-то, мог бы догадаться, но вот поди ж ты — сюрприз.

— Да уж, во всяком случае, не сэр Герберт Уэллс! — рассмеялся незнакомец. — Надеюсь, ты не собираешься прикончить меня раньше, чем мы завершим беседу?

— Вы меня поймали, — честно признал я. — Убить вас и не получить ни единого ответа на миллион вопросов — нет уж, это не для меня!

— Вот и хорошо. Честно говоря, мне нужно только одно: чтобы ты не очень спешил с этой своей кровавой миссией. Успеется. Убить меня легче легкого, Джуффин тебе говорил?

— Говорил.

— И это правда, к сожалению… Теперь можешь повернуться ко мне, если хочешь. Я ничего не имею против. Просто боялся, что ты можешь меня узнать, вот и все. Джуффин описал тебе, как я выгляжу на Темной Стороне?

— Представьте себе, он даже не потрудился сообщить, как вы выглядите в Мире, — усмехнулся я. — Он вообще ничего не стал мне о вас рассказывать… Ну, почти ничего. Только дал понять, что когда-то вы с ним были большими друзьями.

— Значит, не так уж он на меня рассердился, если оставил нам с тобой этот шанс спокойно поболтать, — с видимым облегчением сказал Гленке Тавал.

Он наконец-то подошел ко мне и сел рядом на красноватую траву, густую, как мох. Я с любопытством уставился на него… и пожалел, что он не остался у меня за спиной. У Гленке не было лица — никакого. Просто кусочек пустоты, окруженный растрепанными темными волосами — похоже, они были мягкими, как у ребенка.

— Вообще-то, я выгляжу как нормальный человек. Только здесь… — виновато объяснил он, прикрывая темноту, которая была его лицом, длинными тонкими кистями рук. — Тебе неприятно, да?

— Неприятно? Да нет, не сказал бы, — вздохнул я. — Просто немного не по себе. Ничего, переживу… Так вы можете объяснить мне эту вашу детективную историю с рассказом Уэллса, который, оказывается, написали вы сами?.. А, собственно говоря, зачем?

— Потому что ты был нужен Джуффину. Но он не смог бы перетащить тебя из одного Мира в другой без твоего согласия… Даже не так: обыкновенного согласия было бы недостаточно. Ты должен был захотеть, чтобы так случилось. Очень сильно захотеть!.. Одних легко соблазнить обещанием могущества, других — обещанием любви. Джуффин был уверен, что ты из тех, кого можно соблазнить только мифом. Поэтому мы подсунули тебе миф о человеке, открывшем Дверь между Мирами. Самый древний миф во Вселенной, рассказанный понятным тебе языком. И его план сработал: прочитав этот рассказ, ты стал одержимым. Ты, наверное, не помнишь, но тогда ты дал себе слово, что…

— Что я буду искать эту грешную дверь! — закончил я. — И что, не раздумывая, открою ее, как только найду, какие бы дела ни ждали меня за углом… Черт, я же совершенно забыл об этом!

— Правильно, ты забыл. Но это ничего не меняет: твои слова имеют особую силу не только на Темной Стороне. Иногда, во всяком случае… С этого момента ты начал разрушать свою жизнь, сам не понимая, что и зачем делаешь. Ты больше никогда не шел в ту сторону, в которую идут все люди. Ты выскользнул из общего потока и свернул на дорогу, которая в конечном счете привела тебя на Зеленую улицу… Смотри-ка, опять «зеленая»! Забавное совпадение, да?

— Может быть, — я пожал плечами. — Может быть, все происходило именно таким образом… Но почему именно я? С какой стати? Я выиграл главный приз в какой-то мистической лотерее?

— Что-то в таком роде, — согласился Гленке. — Причем ты выиграл этот приз с самого начала, по праву рождения. Просто ты родился Вершителем, а в нашем Мире Вершители — большая редкость. Последним был король Мёнин, насколько я знаю…

— Вершитель? — подозрительно нахмурился я. От этого термина за милю несло каким-то опасным романтическим бредом. — Что это за пакость такая — «вершитель»?

— Тебе виднее! — усмехнулся мой собеседник. — По крайней мере, именно поэтому твои слова имеют особую силу, города из твоих снов становятся настоящими городами, а все твои желания исполняются — рано или поздно, так или иначе… Очень опасное свойство, если учесть, что поначалу всякий Вершитель считает себя самым обыкновенным человеком и с энтузиазмом включается в процесс коллекционирования простых человеческих проблем… У нас Вершители рождаются очень редко, и это — величайшее благо! Это на твоей странной родине таких ребят — хоть ложкой ешь. А толку-то? Как правило, Вершители совершенно несносны: могущество только портит того, кто не ведает, что творит… Идея Джуффина, собственно говоря, заключалась в том, что у тебя должно было появиться некое фундаментальное желание, почти невыполнимое и настолько сильное, чтобы на прочие глупости тебя уже не хватало. Мне удалось написать рассказ про дверь в стене, специально для тебя. Именно то, что могло потрясти твое воображение! А Джуффин подсунул исправленную книгу в дом твоих родителей. Не знаю уж как, но он выкрутился…

— Ну ладно, Вершитель так Вершитель! Спасибо, чем похуже не обозвали… — вздохнул я. — Магистры с ней, с моей биографией. Как-нибудь потом разберусь… Но зачем вам понадобилось посылать в Ехо Одинокие Тени? Вам что, скучно стало?

— Да нет, не то чтобы так уж скучно. Просто у Джуффина были на тебя свои виды, а у меня — свои… Когда ему было нужно, чтобы я сочинил для тебя хорошую сказочку, он пообещал, что в свое время ты займешься и моими проблемами. Но вышло так, что у меня уже нет времени. Совсем нет! Я, видишь ли, умираю, Макс. Здесь, на Темной Стороне, я все еще в полном порядке. Возможно, моя сила даже возросла, раз уж мне удалось собрать целую армию Одиноких Теней и заставить их работать на себя. А там, в Мире, тебе пришлось бы разговаривать с умирающим стариком… С безумным умирающим стариком — вот что хуже всего! Угасающий рассудок полумертвого Гленке не способен послать зов Джуффину и потребовать, чтобы он поторопился выполнить свое обещание. Вернее, чтобы ты поторопился выполнить его обещание, о котором, как я могу судить, до сегодняшнего дня понятия не имел. А этому старому лису, знаешь ли, свойственна неторопливость, особенно когда нужно заниматься чужими делами… Одинокие Тени были чем-то вроде моего сердитого письма вам обоим. По моим расчетам, именно так все и должно было произойти: Джуффин узнал, что Одинокие Тени появились в Ехо по моему приказу, и послал тебя разобраться… Мне снова удалось повернуть колесо случая, напоследок. На сей раз — для себя.